Рассказ Эркана Айбоги и его интервью с курдским политиком Хедие Юсиф проливают свет на политическое развитие Рожавы и прилегающих территорий в 2016 году.
Хедие Юсиф, сопредседательница совета новой политической структуры – «Демократическая Федерация Северной Сирии» — объясняет смысл и внутренние процессы этой инициативы.
Когда 17 марта 2016 года 151 делегат от северных областей Сирии, в том числе от Рожавы, объявили о создании Федерации Северной Сирии-Рожавы, реакция как государств региона, так и международная, была почти исключительно негативная. Большинство оппозиционных группировок Сирии также отвергли инициативу. Несмотря на это, делегаты, организации и общественные силы, стоящие за новым образованием, продолжили свою деятельность и одобрили Общественный Договор, работа над которым началась задолго до того.
Мы беседуем с Хедие Юсиф, которая является сопредседательницей новообразованной политической структуры, переименованной в Демократическую Федерацию Северной Сирии. Наш первый вопрос — о мотивах создания Федерации, появившейся несмотря на то, что с начала 2014 года в Кобани, Африне и Джазире функционируют Демократические Автономные Администрации (ДАА). Хедие рассказала об истории развития ситуации в Рожаве (что на курдском языке означает “запад”, то есть западный Курдистан) и всей северной Сирии. Всё началось с «Движения за демократическое общество» (TEV-DEM), которое создало Народный совет Западного Курдистана и его подразделения, состоящие, главным образом, из коммун и народных советов.
Радикально-демократическая структура послужила основой революционной самоорганизации общества после освобождения Рожавы летом 2012 года. С целью вовлечения в этот процесс ещё более широких — как по политическим, так и по этно-религиозным признакам — слоёв населения были организованы ДАА. Процесс оказался невероятно сложным, вряд ли в мире когда-либо ранее предпринималась подобная попытка политического объединения столь разнородных сил, которая бы, с одной стороны, не преследовала цели создания национального государства, а с другой – включала в себя созданные TEV-DEM структуры радикальной демократии: коммуны и народные советы в деревнях, на улицах и в районах.
Несмотря на постепенное улучшение в работе самих демократических администраций, выявился низкий уровень согласованности действий разных ДАА. Кантоны не были готовы вырабатывать общие решения экономических и социальных проблем. Второй основной задачей было предложить демократическую перспективу разрешения бесконечного конфликта в Сирии. Даже после двух лет существования ДАА, далеко не все слои сирийского общества приняли идею “демократической автономии”, лежащую в основе ДАА.
Однако, когда в 2015 и 2016 годах Сирийские Демократические Силы (QSD или SDF) освободили новые территории, особенно по соседству с Рожавой, ситуация сильно изменилась. Некурдское, преимущественно арабское, население новых территорий, благодаря позитивной деятельности QSD и кантонов, поменяли своё отношение к революции Рожавы и курдам. Такое отношение распространилось глубоко в области, находящиеся под контролем террористического Исламского государства (ИГ). Так, например, многие тысячи арабов в Ракке месяцами призывали QSD освободить их город. Население некоторых деревень, освобождённых QSD, жалуется на то, что слишком долго ждали освобождения.
Хедие Юсиф продолжает: “Развитие событий способствовало созданию Сирийского Демократического Совета (СДС) в декабре 2015 года. Представители многих политических сил из-за пределов Северной Сирии присутствовали на учредительном собрании СДС, на котором для всей страны была провозглашена модель децентрализованной, демократической, светской и мультикультурной Сирии. Это был ещё один важный шаг для демократических революционных сил Рожавы/Северной Сирии. Тот факт, что демократические администрации (ДАА) не были допущены к международным встречам по урегулированию Сирийского кризиса (в конце концов, закончившимся провалом), стимулировал наши политические усилия в то время.”
После основания СДС политические активисты рассмотрели разные модели федерализации, автономии и тому подобных децентрализованных политических структур, реализованных в мире. Одновременно с этим политические представители всех регионов Северной Сирии и Рожавы были созваны несколько раз для обсуждения сначала в общих чертах, а затем и в деталях проекта гармоничного политического решения для демократической Сирии. Среди делегатов были и представители областей Манбидж и Шехба, которые тогда ещё находились под контролем ИГ. На этих собраниях последовательно были рассмотрены общая идея, основные и вспомогательные принципы, план действий. На этом этапе — за месяц до провозглашения — было объявлено, что кантоны будут распущены и заменены совершенно новой децентрализованной политической системой. Это оказалось преждевременным — кантоны существуют по сей день, поскольку несмотря на то, что они ещё не успели толком укорениться, они доказали полезность на своём уровне.
Наконец, 17 марта 2016 года совет из 151 делегата принял историческое решение о провозглашении Федерации Северной Сирии-Рожавы. Были избраны координационный совет из 31 человека и два сопредседателя: известная представительница TEV-DEM Хедие Юсиф и Менсур Селим, араб из Джазиры. Основные декларируемые принципы соответствуют принципам Общественного договора трёх кантонов. Вместе с отказом от создания национального государства акцент делается на положении женщин, культурном разнообразии, ведущей роли рабочих в производстве, самоидентификации с демократической Сирией и приверженности к демократически-мирному разрешению войны в Сирии.
Неудивительно, что реакция правительства Сирии, региональных и международных сил не была позитивной. Хедие Юсиф, уверенный в себе и увлечённый оратор, продолжает: “Более важной для нас была позитивная реакция народа Сирии. Это вопрос стратегической важности. Всего лишь год назад огромное большинство арабского населения сочло провозглашение Федерации Сирии-Рожавы шагом к разделу Сирии. Сегодня ситуация совершенно другая, в частности благодаря процессу подготовки Общественного Договора.”
Три фундаментальные резолюции были приняты учредительным собранием в марте 2016 года. Проект должен был быть представлен и подлежал общественному обсуждению как в Северной Сирии, так и по всей Сирии. Следовало искать поддержки на международном уровне. И, наконец, Общественный Договор должен был быть подготовлен в течение шести месяцев при максимальном содействии.
Для достижения этих целей были организованы четыре комитета. Ключом к успеху их деятельности была дипломатия, так как их задачей являлось убеждение как в Сирии, так и за её пределами. Активисты работали день и ночь, готовя варианты проектов Общественного Договора, на подачу которых в Комитет по подготовке был отведён один месяц. Хедие Юсиф подчёркивает важность этого процесса.
Все слои общества включились в подготовку Общественного Договора. Исключение составил Курдский Национальный Совет (ENKS) — блок 7 партий правого толка, который уже отказался от участия в ДАА. Даже уроженцы Рожавы и Сирии, живущие за границей, подавали свои предложения. “С апреля до конца июля комиссия работала без остановки в Дерике (Аль-Маликия), сводя воедино все предложения. Проект TEV-DEM оказался наиболее дальновидным”, утверждает Хедие Юсиф.
Это совсем не удивительно, ведь именно движение TEV-DEM стояло за идеей ДАА и принимало активное участие в разработке концепции и в движении в направлении демократической федерации.
После окончательного обсуждения в комитетах, в июле 2016 года, проект был представлен на суд общества. Организации всех уровней были призваны обсудить проект со своими членами и подать встречные предложения. “TEV-DEM на этом этапе провело сотни собраний в районах и деревнях трёх кантонов. Эти собрания не были формальностью, их участники подавали дельные, детально проработанные предложения, включавшиеся в проект. Кроме того, до сентября 2016 года проект был открыт для предложений от творческой и академической интеллигенции.”
В опоре на результаты общественного обсуждения было подготовлено второе чтение проекта. Многие арабы — особенно те, кто находился под влиянием реакционных организаций, — были приятно удивлены, поскольку предполагали в 2015 году а, отчасти, и в 2016, что курды жаждут мести за годы притеснений и экспроприацию сельскохозяйственных угодий Баасистским режимом в 60-70-х годах ХХ века. Арабы ожидали попыток ассимиляции и провозглашения Курдского государства. “С самого начала перед нами стояла обременительная задача. Но я уверена, что мы справились”, подчёркивает Хедие.
Обсуждение второго чтения проекта состоялось на второй сессии учредительного собрания 27-29 ноября 2016 года. Благодаря продолжительному предварительному обсуждению с участием широких слоёв общества, сессия прошла без пагубных конфронтаций. С изъятием слова “Рожава” и добавлением термина “демократическая” название изменилось на “Демократическая Федерация Северной Сирии” (DFNS). Исключение “Рожавы” из названия вызвало большое количество дискуссий, и некоторые курдские партии не поддержали это решение. Но верх одержала аргументация TEV-DEM и некурдских представителей, сводящаяся к тому, что территория DFNS включает в себя не только Рожаву, и что на ней проживают представители многих культур — курды даже не являются большинством, — и что DFNS должна стать моделью для всей Сирии. Например, арамейцы/ассирийцы называют кантон Джазира – Гозарто или Бет-Нарин. Кроме того, концепция “демократической нации” (которая является частью идеологии демократического конфедерализма) подразумевает, что территориальные названия предпочтительно не должны нести этнического и религиозного подтекста, особенно в областях со смешанной культурной структурой. На этом основании можно раскритиковать и словосочетание “Северная Сирия”, поскольку оно содержит название государства, однако на данном этапе оно является признанным общим знаменателем.
Затем произошло историческое событие — 165 депутатов единогласно приняли Общественный Договор во втором чтении. Дополнительные 14 делегатов в основном представляли освобождённые QSD в августе 2016 года Манбидж, а также Тель-Абьяд (Гре Спи). Кроме депутатов новых освобождённых территорий, в общей сложности в этом важнейшем съезде приняли участие представители 22 партий, в том числе двух арабских, ассирийской и арамейской.
Хедие Юсиф продолжает рассказывать о развитии ситуации. В начале января 2017 года координационный совет собрался для окончательного согласования Общественного Договора и выбрал двух сопредседателей — курда Фозе Аль Юсива и арамейца Сенхерипа Берсима. Для арамейцев, являющихся в основном христианами, это важный шаг для укрепления их позиций в проекте. Также была принята политическая декларация, содержащая предложения по решению Сирийского конфликта. Этот документ нацелен на придание демократической динамики дискуссиям, проходящим по этому вопросу как в Сирии, так и за рубежом.
Силы реакции не обсуждают демократизацию Сирии на своих встречах в Женеве или Астане. Их интересы сводятся к перераспределению власти в Сирии. Они стараются скрыть факт существования демократического проекта, относятся к нему с пренебрежением, прямо борются с ним, или стараются воспользоваться им в собственных интересах. С этой точки зрения, политическая декларация являет собой стратегический план
Так наша беседа с Хедие Юсиф подходит к теме недавних дипломатических усилий. В течение первого года существования DFNS начальная негативная реакция постепенно изменилась. Тому причиной явился как видимый прогресс проекта, так и растущая поддержка населения. Враждебно и скептически настроенные по отношению к революции и демократическому проекту силы не интересуются тем, кто прав, они взвешивают политический, социальный и военный потенциал сторон. Поэтому проект, поддерживаемый большинством населения, может действовать с уверенностью, олицетворяемой самой Хедие Юсиф.
Международные силы, в особенности западные государства, выражали мнение, что предлагаемая демократическая федеративная структура может стать возможным решением, но отнеслись к ней поверхностно. Хотя их колониальное прошлое не является благодатной почвой для формулирования собственного решения по умиротворению и демократизации Сирии, они считают себя истинными представителями “демократии и прогресса”. И всё-таки Британскому МИД пришлось признать, что проект федерации может стать одним из вариантов решения Сирийского конфликта. Многие депутаты Европарламента и национальных парламентов ЕС приветствовали проект. Реакция Лиги арабских государств тоже представляет интерес, они согласны с тем, что федерализация Сирии заслуживает обсуждения.
Всё это хорошо, однако путь к полному признанию только начат и полон опасностей. Ещё не одержан верх над ИГ, в то время как Турецкое правительство действует с растущей враждебностью по отношению к Рожаве и Северной Сирии. В таких условиях некоторое удивление вызывает предложение Российского правительства по новой Сирийской конституции, опубликованное в январе 2017 года, ещё до переговоров в Астане, свидетельствующее о желании РФ играть ведущую роль в поисках разрешения Сирийского конфликта.
Мы поинтересовались, что по этому поводу думают в DFNS, и, особенно, в TEV-DEM. Хедие Юсиф считает, что это позитивный, но недостаточный шаг. Позитивный, поскольку определение “Арабская” (Сирийская Арабская Республика) убрано из названия государства, на областных уровнях предполагается признание других языков, кроме арабского. В обычных условиях усиление местных администраций и предоставление курдам больших прав в области культуры можно было бы только приветствовать. Однако, текущая ситуация в Северной Сирии далека от обычных условий, и проект не затрагивает вопросов децентрализации, демократизации и региональной автономии мультикультурных областей. По мнению Юсиф, несмотря на эти недостатки, можно приветствовать сам факт обсуждения.
Наконец, наша беседа затрагивает внутреннее устройство новой политической структуры. Ещё неизвестно, станет ли Манбидж четвёртым кантоном. Самым важным аспектом Демократической Федерации Северной Сирии является официальная интеграция радикально-демократических структур, создававшихся TEV-DEМ c 2011 года. Этого не смогли достичь ДАА, и потребовались продолжительные дискуссии для того, чтобы договориться о наилучших путях проведения этого в жизнь. Коммуны (komîn), число которых в Северной Сирии растёт с каждым днём, становятся нижней ступенью системы управления. Три следующие ступени составляют демократические народные советы (meclisa gel a demokratîk) трёх уровней, высший из которых — областной, называется herêmî, поскольку термин “кантон” больше использоваться не будет. Высшая ступень — Демократический Народный Конгресс Северной Сирии. На всех уровнях избирательный механизм устроен таким образом, что 60% делегатов советов избираются напрямую, а 40% — от различных организаций для расширения представительности. Среди таких организаций общественные движения (женские, молодёжные, студенческие), учебные заведения, структуры здравоохранения, профсоюзы, правозащитные и религиозные группы.
Такая система в первую очередь важна для малых этнических и религиозных групп, например для христиан. Любой высокий пост без исключения занимают два сопредседателя разного пола, а избирательная квота для женщин составляет 40%. На всех пяти ступенях активисты организованы по десяти социальным секторам (desta). Примерами секторов можно назвать женский, молодёжный, экономический. Экологический сектор был распущен ДАА год назад, и очень радует, что сейчас он будет восстановлен.
В ответ на вопрос о сроках воплощения проекта в жизнь Хедие говорит, что регламентирующие законы прямо сейчас находится в процессе разработки, и невозможно назвать точную дату. Другие источники говорят о сроке максимум в полгода. Хочется надеяться, что это произойдёт как можно скорее, так как успешная деятельность этого обогащающего человечество социального эксперимента может способствовать распространению начавшейся в Рожаве революции в соседние области и, возможно, по всей территории Сирии и в другие регионы Среднего Востока.
Добавить комментарий