Агитация против войны или за социально-политические изменения?

Рассматривая вопрос, за что практичнее агитировать в российском обществе: против войны или за социально-политические изменения, необходимо помнить, что перед началом войны текущая власть была далеко не популярной. Это, собственно, как представляется, и послужило одной из причин войны в силу известного политологически-фольклерного стереотипа о необходимости небольшой победоностной войны для укрепления и сохранения власти. И если раньше на территории бывшей Российский империи это работало только лишь на короткий период начала войны, то сегодня, видимо, слишком многое изменилось, и даже неуспех в такой войне не вызвал мощной обратной реакции, как это было, например, после войны с Японией 1904-1905 годов.

То есть идея, что война укрепляет государство и сплачивает население вокруг правительства - к сожалению, верная, несмотря на все изменения в обществе, и это работает, по-видимому, в большинстве стран с практически открытым авторитарным управлением под воздействием пропаганды. Война консолидирует общество в такой стране вокруг власти ,и в результате агитация населения против войны в свете вышесказанного не представляется хоть сколько-нибудь перспективной в текущих условиях какой-никакой военной мобилизации общества. При этом парадоксальным образом даже поддерживающие войну и участвующие в ней вполне себе понимают, что очень многое происходящее в стране неправильно, что система управления гнила, порочна, и требует коренных изменений. Причем зачастую они хотят изменений на тех формальных принципах равенства, которые декларировались в СССР, недаром красный советский флаг так популярен среди сторонников войны. 

Поэтому массовая агитация за социально-политические изменения представляется более предпочтительной и перспективной, чем чисто антивоенная. 

Массовая агитация против войны если и могла быть эффективной, то скорее всего только в первые недели после начала вторжения, но и тогда успех был сомнительным ввиду многолетней обработки населения антиукраинской пропагандой. 

Многими левыми поднимается вопрос о необходимости кооптации участников войны для борьбы за социально-политические изменения и против собственно войны. Несомненно, что какая-то часть из них, в первую очередь мобилизованные, с активной политической позицией, могла бы быть привлечена на либертарные позиции в результате активной агитации. Причем именно от них, как видевших войну непосредственно, более всего можно ожидать значимого эффекта при использовании ими антивоенной агитации в борьбе с режимом. Их политическая ориентация будет зависеть скорее всего от доминирующего мейнстрима в обществе. В том числе поэтому представляется важнее социально-политическая агитация либертарного характера, а собственно антивоенная должна уже идти скорее как следствие, как результат агитации от самого политизированного общества. 

При этом ни стремительное ухудшение экономического положения, ни военные провалы скорее всего не будут триггером антивоенных выступлений против действующей власти - есть много тому исторических примеров от гитлеровской Германии до Парагвая, когда население до последнего послушно действовало в властном нарративе. Однако ничто не вечно, и сегодня при распространении интернета, ухудшении экономической ситуации и сочетании других факторов этот паттерн массового поведения может внезапно измениться. Особенно в случае смерти автократа. Поэтому в смысле антивоенной агитации скорее необходимо идти на поводу общественных масс и ждать антивоенных выступлений в силу объективных причин, стремясь при этом активизировать их социально-политические потребности на основе идей анархического самоуправления, которые в своей основе перекликаются с практически любой адекватной идеологией от либералов до националистов (в плане развития самоуправления на местах) и могут создать общественный консенсус в вопросе власти по результатам длительной войны. 

Кроме того, само по себе прекращение войны не обещает установления перспектив анархического общества, а вот политические изменения, в том числе анархические, могут гарантировать прекращение войны. В итоге же сама война может способствовать общественному перелому в анархическом ключе, как бы цинично это не звучало. 

Формулируя идеи анархического самоуправления через понятную всем либеральную терминологию, т. е. утверждая необходимость замены избирательной системы прямых выборов на систему делегирования, представляя для простоты необходимые преобразования в виде замены одной избирательной системы на другую - можно надеяться найти понимание широкой общественности в необходимости таких изменений, формируя общедемократическую повестку. Ежегодные дни голосования в сентябре триггируют общественность в этом ключе, делая актуальной такую агитацию практически круглый год. 

Этому должно способствовать распространение в последние годы всевозможных местных чатов, от домовых и школьных до муниципальных, нацеленных на решение непосредственных проблем, часто дающих опыт такого взаимодействия на низовом уровне и показывающих хоть в какой-то мере рабочий механизм делегирования и самоуправления. Решение коммунальных проблем напрямую увязано на взаимодействие с муниципалитетом, причем помимо муниципального депутата, через советы домов (ТСЖ), формируя представление о новой форме муниципального самоуправления с непосредственным делегированием. 

Несомненно одно: страна рано или поздно подойдет к очередной точке бифуркации (по А. Шубину), и к этому моменту анархистам необходимо донести до общества идеи делегирования как необходимой альтернативы прямым выборам, что в современных условиях невозможно посредством СМИ, и скорее всего единственная возможность - прямая работа на местах компактного проживания множества людей - в спальных районах крупных мегаполисов на основе индивидуальной автономии, сохраняя бакунинские принципы единого движения, не подменяя общественных устремлений, но показывая способ их реализации посредством делегирования, разрушая политическую власть государства радикальным требованием изменения избирательной системы, создавая прообраз нового общества на основе всеобщего делегирования.

При этом за счет индивидуальной автономии обеспечивается опосредованность (по Бакунину - "невидимость") влияния движения на общество, во избежание попыток общественной массы найти субъект осуществления перемен для перекладывания на него ответственности и самоустранения от участия ввиду привычки к атомизации. Таким же образом достигается предотвращение антагонизма к анархистской организации со стороны общественности или ее части в виде конкурирующих политических групп с формированием внутригражданского противостояния. Подразумевается формирование активистского либертарного ядра внутри самого общества за счет агитации масс в рамках "индивидуальной автономии". А в дополнение к делегированию должна быть скорее всего пропаганда устранения политических партий из общественной жизни как структур, стремящихся к обладанию властью, разделяющих общество и провоцирующих гражданское противостояние - однако это представляется актуальным далеко не сразу, а на более поздних этапах, когда идеи делегирования станут "материальной силой". 

Нескольких десятков активистов в крупных городах представляются достаточным для начала реализации этого процесса, как на это рассчитывал еще Бакунин в письме Нечаеву, даже с теми ограниченными возможностями коммуникации.

При этом социально-политическая ситуация в мире и стране, угроза ужаса без конца или же - ужасного конца ("они все сдохнут, а мы попадем в рай") выступает наилучшим мотиватором для российских либертариев, разделяющих (надо полагать) меру ответственности российского общества перед всем миром за войну и угрозу ядерного кошмара. 

Ожидать умиротворения агрессора с крупнейшими запасами ядерного оружия "снаружи" не представляется хоть сколько-нибудь оправданным, и скорее всего оно достижимо только изнутри. Поэтому любые конструктивные, обоснованные попытки изменить внутриполитическую реальность представляются абсолютно оправданными, что подтверждается внутриполитическими действиями власти, судорожно зачищающей не только все политическое пространство, но и элементарную свободу мысли внутри страны.