Критика, обзоры, комментарии

6 лет назад я опубликовал статью о возможном подъеме политических правых в Венгрии (1). За последующие 5 лет действительность опередила почти все мои предвидения. Господствующий класс сегодняшней Венгрии начал устанавливать новую, более эффективную систему угнетения, которая ощущалась уже полтора года назад и будет продолжаться в последующие годы.   Контуры вырисовываются уже вполне четко. Мысль, которая выражена в заголовке статьи, принадлежит оппозиционным публицистам и относится к режиму Орбана, хотя сам он именует себя и свою идеологию "революционными".  Контрреволюционный характер этой новой системы виден, с одной стороны, в принятых до сих пор законах, а с другой, - в новой конституции, завершающей переход от демократии к диктатуре. 

"Посреди Европы возвышается огромный крест, потому что Венгрия мертва. В этой стране никогда уже не будет ничего хорошего" (Энди, житель 8-го округа Будапешта, 2011 г.).  "Спаситель нации - это человек, который за последние 20 лет наворовал столько же, сколько другие. Конечно! В Венгрии все воруют, но наказывают только тех, кто борется за выживание, а не тех, кто сколачивает на этом богатство" (Текла Салаи, бабушка автора, Будапешт, ноябрь 2011 г.)

Недаром в социальных сетях популярен такой персонаж из саги как Джокер, который многим более симпатичен, чем позитивный супергерой. Новый фильм о Бэтмене - это не простая консервативная притча, которая понравится представителям правых. Нет, это реакционная мировоззренческая концепция.

«Как думаешь, насколько долго все это может продлиться? – спрашивает Селина Кайл (Энн Хэтэуэй) Бэтмена Брюса Уэйна (Кристиан Бэйл) посреди шикарного благотворительного бала высшего общества в фильме «Темный рыцарь: Возрождение легенды». – Надвигается гроза».

В России имя Родни Кинга почти не известно, но в США странная "популярность" этого человека была не меньше, чем у звезд шоу-бизнеса или именитых спортсменов. Простой обитатель Лос-Анджелеса внезапно "прославился" на всю Америку после того, как 3 марта 1991 года он был жестоко избит несколькими полицейскими. Этот случай так и остался бы лишь одним из множества подобных эпизодов беспредела копов, однако, случайный свидетель заснял произошедшее на камеру и передал запись телевизионщикам... "Плавильный котел" забурлил. В отношении полицейских, избивших Кинга (а он был госпитализирован с переломом лицевой кости, сломанной ногой, многочисленными гематомами и рваными ранами) было возбуждено уголовное дело. Спустя год они, несмотря на очевидные доказательства применения чрезмерного насилия, были оправданы. Такой вердикт вызвал волну негодования, тем более, многие усматривали в действиях полицейских расистский подтекст. Котел взорвался... Мирные митинги протеста быстро переросли в крупнейшие в истории США беспорядки... Публикуемый ниже текст рассказывает о корнях этих событий и развенчивает мифы, которыми попытались окружить произошедшее государственные мужи и корпоративные СМИ.

Решив написать рецензию на данную книгу, я ни в коем случае не собираюсь упрекать товарищей, которые перевели и издали эту книгу за сам факт перевода и издания. Не важно, разделяют данные товарищи эти взгляды, или нет, следует в любом случаи объявить им благодарность за проделанную работу.

Начав писать рецензию, автор понял, что будет не достаточно ограничиться коротким материалом, так как книга по сути представляет собой наиболее полное собрание анархо-примитивистских взглядов, которые пришлось разбирать более подробно, чем это обычно принято в рецензиях.

После трёхмесячного заключения в следственном изоляторе трём участницам феминистской панк-группы Pussy Riot, Надежде Толоконниковой, Екатерине Самусевич и Марии Алёхиной предъявлено официальное обвинение. Им инкриминируют “хулиганство совершенное по мотивам религиозной ненависти”, за эту статью в России можно получить до семи лет тюрьмы. Хулиганство заключалось в символической “панк-молитве” в храме Христа Спасителя, в ходе которой девушки просили Богородицу “прогнать Путина”. Фактически, Pussy Riot судят за медиа-арт, само “выступление” в храме продлилось всего пару минут, а музыка была наложена на видео уже постфактум.   Когда мы говорим о цензуре, свободе прессы и демократии на территории бывшего советского союза, то, как правило, подразумеваем политическую диктатуру, основанную на силе полицейских дубинок. Но за авторитаризмом скрыта не только физическое насилие.

Российский парламент голосами правящей партии принял новое законодательство, которое значительно ужесточает наказания за "нарушения" норм и правил проведения демонстраций, митингов и других массовых мероприятий. В то время, как политическая оппозиция считает эти драконовские меры направленными против себя и намеченных ею политических игрищ, действительный социальный смысл парламентских решений совсем иной.  Чтобы понять это, достаточно обратить внимание всего на один факт: за нарушение правил проведения организаторам мероприятия может грозить штраф в размере 300 тысяч рублей. Для политических партий и иных организаций имущих классов уплата такой суммы - детская игрушка. Учитывая социальный состав "белых" протестов зимы и весны (преобладание "креативного среднего класса" и прочих "успешников"), их состоятельным активистам подобные наказания не слишком опасны.

 Урбанист из Нью-Дели Шрия Малхотра делится своими размышлениями о схожести движения ОккупайАбай и идей Ситуационистского интернационала.

«Задача ситуационистов — непосредственное участие в страстном изобилие жизни с помощью намеренно организованного множества эфемерных моментов. Успех этих моментов не может выражаться ни в чем другом кроме их ускользающего эффекта. Ситуационисты рассматривают культурную активность в совокупности экспериментальных методов конструирования повседневной жизни, методы которые должны постоянно разрабатываться на протяжение досуга и размывать границу отделяющую его от труда (начиная с границы отделяющей художественный труд).»
— Ги Дебор «Тезисы о культурной революции». 1958

В России Госдума приняла в первом чтении законопроект, ужесточающий наказания за нарушения в ходе митингов. Практически такой же законопроект принят в канадской провинции Квебек. Но в отличие от Москвы, в Монреале левая молодёжь борется за свои права и вступает в схватки с полицией.

На самом деле волнениям квебекской молодёжи уже 100 дней. Ещё в феврале правительство этой канадской провинции приняло закон об увеличении платы за обучение в вузах. В отличие от России, где коллективный гайдарочубайс уже в течение 20 лет капля за каплей лишает людей элементарных социальный гарантий жизни белого человека, в Квебеке молодёжь не стала мириться с потугами неолибералов.

Лагерь на Чистых Прудах под названием "ОккупайАбай" образовался там 9 мая. Сначала там было всё: Интересные люди, общение, музыка, еда, факультативы. лекции... и ложка дёгтя под-конец, пишет andrey-kutin в LJ.

В первые дни лагеря стол изобиловал разными яствами. Постоянно была горячая еда, напитки и печеньки. Каждый день около памятника Абаю Кунанбаеву собиралось множество людей. Жизнь кипела.

Егор Лаврентьев, участник организации "Автономное действие" и активист протестного движения #ОккупайАбай, за несколько часов до разгрома лагеря рассказал корреспонденту Рабкор.ру Владимиру Петрову о том, как на Чистых прудах произошла оккупация городского пространства, как в лагере протеста был организован быт, и каким образом принимались решения касательно его хозяйственной и политической жизни, а также поделился своими рассуждениями касательно роли левых в нынешнем протестном движении.

В своей статье от 6 февраля, озаглавленной «Рак на теле движения Occupy», Крис Хеджис пытается анализировать политические взгляды и практики борьбы чёрного блока. Крис называет эту группу «проклятием движения». И хотя в глаза бросается тот факт, что мистер Хеджис посвятил немного своего времени исследованию доступных печатных материалов, в его статье нет ни одной цитаты и ни одного высказывания сторонника или участника акций чёрного блока. Ни тех, кто действовал в рамках протестов Occupy, ни тех, кто принимал участие в других чёрных блоках, организованных на территории США. В то же время, ознакомиться с точкой зрения этих людей достаточно легко, учитывая изобилие анархических блогов, сайтов, газет и журналов (где обсуждаются как само движение Occupy и чёрный блок, так и применение тактики чёрного блока в ходе протестов Occupy).

Публикуем интервью со всемирно известным финским кинорежиссером Аки Каурисмяки, о кинематографе, политике и обществе. 

Аки Каурисмяки в массивном черном пальто сидит и недовольно морщится. Аки, один из величайших пессимистов, выглядит очень уж удрученным (сложно даже представить себе насколько). Мне говорили, что брать у него интервью лучше с утра, так как потом он начинает пить. Сейчас уже четыре часа дня – и он, похоже, уже выпил белого вина для поднятия настроения.  Он курит, и к нему подходит одна из работниц лондонского «Сохо Хауса» с требованием потушить сигарету: «Простите, сэр, но вам же  говорили, что здесь курить нельзя». Каурисмяки делает удивленный вид, словно бы в первый раз об этом слышит, но извиняется и гасит сигарету в стакане воды. Официантка берет стакан с намерением унести. Каурисмяки взрывается и кричит, словно бы его жестоко оскорбили: «Это моя вода! Это моя вода!» Официантка убегает. Величайший финский режиссер скромно улыбается.

В апреле миграционные власти Финляндии предоставили убежище Петру Силаеву, активисту российских антифа, известному как Пит или DJ Сталинград. В апреле же власти Российской Федерации решили выслать из страны участника того же движения гражданина Финляндии Антти Раутиайнена, прожившего в России последние тринадцать лет. Мы встретились с ними, когда они представляли две книги. Издательство "Инто" опубликовало "Исход" DJ Сталинград в переводе Антти Раутиайнена и сборник статей о России самого Антти. После презентации мы поговорили о том, что привело обоих в Финляндию.

Не так давно либеральные публицисты Крис Хеджис и Деррик Дженсен заявили об отказе от идей Анархизма, осудили Чёрный Блок (по их утверждениям, речь идёт не столько о тактиках, сколько о предполагаемой организации с конкретными членами), а также анархиста Джона Зерзана. Зерзан ответил на критику в своём радио-выступлении. Приведённое ниже эссе будет опубликовано в одном из будущих номеров антиавторитарного журнала Fifth Estate.

Я приехал в Афины всего через несколько часов после окончания массовых беспорядков 12 февраля, когда в центре города все еще чувствовался резкий запах сгоревших банков, и поселился в уже знакомом мне месте – хостеле Zorbas на площади Виктория. В последний раз, когда я останавливался там летом 2001 года, в хостеле еще принимали драхмы и там было полно туристов с рюкзаками, только что вернувшихся из Пирея, откуда паромы расходились по курортным островам Эгейского моря. Десятилетие спустя эти воспоминания казались ретроспективными сценами из фильма «Дорога». На этот раз в хостеле кроме меня было всего двое гостей. Первый из них – Анас, молодой беженец из Сирии, направлявшийся в Швецию – «Меня призвали на военную службу, а я не собираюсь стрелять в свой собственный народ»,- говорил он регистратору, когда я приехал. Второй – Гай, 18-летний анархист из Бруклина. Гай приехал в Афины, чтобы укреплять связи с братьями в черном и изучать греческую тактику ведения восстаний. 

Недавно по все стране прошли акции протеста связанные с парламентскими выборами. Самый распространенный призыв на них был «За честные выборы». Казалось бы, протест носил чисто политический  характер, но почему то ничего подобного не было несколько лет назад. Как нам кажется, людей вывело на улицы скорее недовольство, которое кроется в экономической, социальной сфере жизни общества. Люди недовольны далеко не только тем, что некоторой партии жуликов и воров приписали десяток другой процессов, причины по сути намного глубже. Прежде всего, в стране имеет место стагнация, постепенно отмирают социальные лифты, которое позволяют хоть как-то, пусть и лишь самым инициативным людям, улучшить свою жизнь. С каждым годом ухудшается качество здравоохранения, урезаются остатки социальных гарантий, коммерциализируется образование.  

Как и другие политические силы, националисты заявили о желании создавать партии в рамках начавшейся политической реформы. Наблюдатели предсказывают появление до десяти ультраправых партий, претендующих на регистрацию по новым правилам. Впрочем, их реальные шансы на это и дальнейшие электоральные перспективы представляются весьма туманными.